«Сов-падение»
«Тебе больно идти, тебе трудно дышать,
У тебя вместо сердца – открытая рана,
Но ты всё-таки делаешь ещё один шаг
Сквозь полынь и терновник к небесам долгожданным.
И однажды проснутся все ангелы, и откроются двери
Для того, кто умел верить
И ненастным январским утром в горах расцветёт миндаль
Для того, кто умел ждать». (с) Fleur
У тебя вместо сердца – открытая рана,
Но ты всё-таки делаешь ещё один шаг
Сквозь полынь и терновник к небесам долгожданным.
И однажды проснутся все ангелы, и откроются двери
Для того, кто умел верить
И ненастным январским утром в горах расцветёт миндаль
Для того, кто умел ждать». (с) Fleur
Утро пахнет дешёвым виски, которое я вчера глотал в этом чёртовом мотеле. Голова болит жутко, я открываю глаза и тут же закрываю опять.
- Дин, - слышу я тихий голос. Сэм уже не спит. Он сидит на моей кровати и смотрит куда-то сквозь меня.
- Дин, - повторяет он. – Прости меня.
Я вдруг хохочу, не открывая глаз, чувствуя, как раскалывается башка.
Обычно так смеются, когда хочется закусить кулак и зареветь, как девка.
- Дин…
читать дальше- Ты третий раз повторяешь моё имя, а толку ноль, - отвечаю, наконец-то разлепив глаза и вставая с кровати. – Чего ты хочешь, Сэм? Чтобы я сказал: «Да, братишка, всё зашибенно классно, кроме того, что Люцифер на свободе, но мы вдвоём с этим справимся, конечно, мы же семья!». Потом мы пойдём в этот дрянной бар, выпьем мировую, я пофлиртую с барменшей, и мы укатим к Бобби решать проблему с Апокалипсисом. Так ты думаешь всё будет, а?
Он молчит. Только смотрит на меня. Ему явно хреново, но я эгоистично думаю, что хуже, чем мне, быть не может.
А он всё смотрит. И тут я не выдерживаю, срываюсь, как последний идиот:
- Мне надоели эти чёртовы совпадения! Ты был заражён демонской кровью с детства, ты связался с Руби, ты пил демонскую кровь, когда я пытался тебя остановить! Знаешь, Сэм, как говорится, два раза – совпадение, три раза – закономерность. И не надо мне втирать, что тебе очень жаль и просить прощения – конечно, тебе жаль, но твои мозги должны были начать работать гораздо раньше, а не сейчас, когда мир летит к чертям!
Кажется, я громко хлопаю дверью.
Кажется, он что-то пытается сказать мне вслед.
Кажется, я себя ненавижу.
День пахнет бензином. Я стою на заправке, ожидая, пока наполнится бак «Импалы», горя желанием укатить отсюда подальше. От Сэма. От Апокалипсиса. От самого себя, чёрт возьми!
Сначала он появлялся совершенно бесшумно, и я невольно вздрагивал.
Потом я стал чувствовать его присутствие и здороваться, не поворачивая головы.
Теперь я слышу шаги. Впервые он не возникает ниоткуда, а приходит.
- Ты замочил Архангела? – пытаюсь пошутить я. Получается хреново.
- Дин, где Сэм? – он, как обычно, начинает без предисловий. Это я в нём не терплю и уважаю одновременно.
Я хочу сказать, что Сэм дожидается, пока я заправлю машину, и мы с ним поедем к Бобби решать, как убить Люцифера, в общем, завести ту же волынку, которую я только что заводил брату, но вдруг понимаю, что безумно устал врать.
И просто безумно устал.
Я рассказываю ему всё, что наговорил Сэму. Не обвиняя Сэма, не обеляя себя – просто рассказываю. Исповедываюсь ангелу. Звучит совершенно по-идиотски – хоть сейчас в психушку сажай. А что – там явно спокойней.
Он слушает молча всю мою муть о совпадениях, потом смотрит на свои чёртовы небеса и тихо спрашивает:
- А знаешь, как бы я в вашем случае истолковал слово «совпадение»?
Мне по-детски хочется покрутить пальцем у виска и запустить в ангела чем-то тяжёлым. Канистрой, например. Люцифер на свободе, а он филолога из себя строит.
Я многозначительно молчу.
- Это «падение», Дин. И, поверь, каждый из нас знает, что это такое. Сэм пережил падение это, когда пил кровь демона и доверился демону, ты пережил это, когда в Аду был и взял оружие из рук палача, - Кастиэль опускает голову.
- Ну, - иронически улыбаюсь я. – Что же ты не продолжил? Выходит, мы пали, я начал Апокалипсис, Сэм феерически и со спецэффектами его продолжил, один ты у нас остался чистеньким и безупречным.
- Я же сказал, - повторяет он, не поднимая глаз. – Каждый из нас.
- Это что же, - начинаю я и замолкаю. У меня быстро мелькает в голове то, как он появился.
Пришёл. Пришагал. Притопал, чёрт побери!
- Кас! – я беру его за плечи. – Ты…пал? Потерял свою благодать?
- Потерял… - я не вижу, только чувствую, что он горько усмехается. – Нет, Дин, скорее, её отобрали. За помощь человеку. Решили, чтобы я сам прочувствовал, что такое – быть одним из вас. Спасибо, хоть тело Джимми излечили.
Сов-падение.
Падение.
Наше общее падение.
Он поднимает голову. На меня смотрят такие знакомые и незнакомые одновременно синие глаза.
Глаза человека.
- Не печалься, Дин, - он улыбается. – Зато теперь я могу чувствовать. По-настоящему чувствовать, понимаешь? До боли.
И тогда я тоже улыбаюсь.
До боли.
- Так что ты там говорил про совпадение? – спрашиваю я, а в голову совершенно невовремя лезет мысль, что надо бы познакомиться в баре с парой симпатичных девчонок – ведь Кас-то и женщин не знал, пока ангелом был.
По-моему, даже Апокалипсис меня не исправит.
И мне это чертовски нравится.
- Что это падение, - повторяет он. – Но если уж нам суждено упасть, мы, по крайней мере, можем быть вместе.
- Тогда не так страшно?
- Тогда, быть может, мы и удержимся на краю пропасти. Только надо не давать друг другу смотреть вниз.
Я усмехаюсь, сажусь в машину. Кас садится на пассажирское сиденье.
- Знаешь, - говорю я ему, поворачивая к мотелю, - не знаю, что там у тебя отобрали, но говоришь ты до сих пор так же по-дурацки глубокомысленно, как ангел.
А вот смеётся он совсем как человек.
Хотя – я же раньше никогда не слышал его смеха.
Стоило начать Апокалипсис, чтобы это услышать.
Вечер и долгая ночь пахнут сырными чипсами и тёмным пивом. Мы долго разговариваем с Сэмом, а Кас сидит у окна. Хрен его знает, на небо он своё смотрит или на рыженькую постоялицу, которой отчего-то приспичило помыть свою машину в сумерках. Надеюсь, что на рыженькую.
- Знаешь, Сэмми, мы тут проследили с Касом этимологию слова «совпадение», - важно начинаю я, открывая ещё одну бутылку.
Таким удивлённым Сэма я не видел давно.
- Мне послышалось, или ты сказал «этимологию»? – спрашивает он.
Я знаю, что он на самом деле хочет сказать: «Мне послышалось, или ты сказал «Сэмми»?
Да, братишка, я сказал «Сэмми».
Я не отвечаю, просто киваю.
И он понимает, что это значит.
Примирение.
Сов-падение.
Совместное падение.
И он обнимает меня, и он такой, как когда-то давно, прежде, в прошлой жизни, такой же Сэмми.
И я второй раз за день думаю, что стоило начать Апокалипсис, чтобы это почувствовать.
А потом он тихо говорит:
- Только не давай мне смотреть вниз, хорошо, Дин?
Я не вижу, но знаю, что Кас тихо усмехается, услышав это.
- Надо звонить Бобби, - отвечаю я. – Теперь мы, может, и удержимся на краю пропасти.
Утро пахнет полынью, миндалем и снегом. И мне снится, что над пропастью раскинулся мост…