Пилять, отчёт я, конечно, написала. И он немаленький. Вот только я, хоть у меня и журналистское образование, не смогла выразить, наверное, и сотой доли того, что прочувствовала за эту игру. Но я старалась, конечно.
Как я обычно пишу в отчётах, курсивом – пожизненный рассказ, обычным шрифтом – персонажный.
Приехав на полигон, предварительно поблукав по Полтаве (создалось впечатление, что город круглый, и все нас посылали «направо»), я первым делом отправилась в Химринг, где должна была переночевать доигровую ночь, потому что мои нарготрондцы заезжали только в пятницу. В итоге очень тяжело было бороться с искушением остаться в сей крепости и по игре, ибо она была хороша, и люди в ней не менее хороши). Но быть единственной девушкой в свите Куруфина было заманчиво, и я всё же направилась в
Потом был экзамен на лучника, собственно, очень лёгкий, я отстрелялась, раззнакомилась с феанорингами Нарготронда, и мы начали готовиться к построению.
Ну и перед началом персонажного отчёта – пару слов о моей роли. Истарниэ (для своих – просто Истар), нолдэ Первого дома из свиты Куруфинвэ. Родилась в Валиноре, была дружна со средними сыновьями Феанаро, участвовала в Резне. После Дагор Браголлах поселилась в Нарготронде, но меня это страшно не устраивало, потому что пещеры и укрытия – это категорически не моё. Клятва для меня священна, Истарниэ с лёгким презрением относится к людям, гномам и эльфам-синдар. Уважительно – ко Второму дому, из феанорингов наиболее уважаю и следую за Куруфинвэ, Тьелкормо и Майтимо. Весьма уважаю также Финдекано. Терпеть не могу синдарин))).
Феаноринги Нарготронда были гостями, но все воинские обязанности ложились, главным образом, на них. Это было заметно даже при простом взгляде на Нарготронд сразу при входе. читать дальшеСлева – арфинговская половина, в разноцветных огнях, абсолютно волшебная и светлая. Потаённый город, безопасность, возможность спокойно жить и творить. Правая половина – феанорингская, красно-чёрная, со звездой над входом и казарменным положением).
В постройке крепости принимали участие практически все феаноринги и именно они выставили первый дозор, когда Ульмо обрушил на наши головы проливной дождь.
Мы с моим другом Эскэ первые заступили в дозор. (И это было феерично, крышу мне начало рвать уже тогда. Представьте: темнота, ливень, ты стоишь на донжоне, завёрнутая в плащ, рядом горит факел и ты смотришь во тьму. А вокруг тишина и только Эскэ подкармливает печеньем).
Мы всматриваемся во тьму и вспоминаем Валинор. И я понимаю, что никакой Валинор не заменит мне вот этих суровых земель Белерианда – с их опасностями, холодным ветром и дозорами на крепостях. Потому что рядом друзья. И лорды – те, за кем я шла.
Дождь усиливается, и мы с Эскэ спускаемся с донжона вниз. Дождь всё равно просачивается сквозь доски. Нам сыро и холодно, а арфинги не торопятся сменить феанорингов.
- Финдарато, ты плохо строил пещеры, они у тебя протекают! - кричу я и смеюсь.
Наконец нас сменяют, и мы идём греться.
А потом ночь, и утром сквозь сон я слышу: «Государь Финдарато, к вам пришёл некий Берен».
Почему я это услышала? Потому что спала в палатке с Финдарато)) (а кто виноват, что Тим один вывез четырёхместку, а я была без палатки?))).
Утром рассказываю феанорингам, что разлагаю Нарготронд изнутри, потому что сплю с Финродом))))
Утром второго дня мы с Химрингом пошли на помощь Барад-Эйтель.
В битве, вестимо, было много хорошо задоспешенных, поэтому смысла в них стрелять не было. Я выбирала цель без доспеха и натягивала тетиву. Одной из таких целей стал некто в чёрном плаще. Я выстрелила и попала. Он упал.
Я продолжала стрелять, ещё не зная, что на некоторое время вывела из битвы Саурона. И ещё я не знала, что через пять минут он поднимется и добьёт меня).
И тогда я услышала Зов Мандоса и Зов Севера. Каждый звал к себе, и необходимо было выбрать. Зов Севера предлагал возрождение, и очень красиво предлагал, но «мы привыкли с Севера ждать войну», и я пошла в Палаты Мандоса, а со мной был мой друг Эскэ и мой лорд Куруфинвэ и его брат Тъелкормо.
В первом чертоге можно было сказать друг другу последние слова, потому что следующим чертогом был чертог молчания.
Мы сидели с Эскэ и вспоминали детские игры, и бросались шишками. И я сказала, что я счастлива, что была знакома с ним, и что я его не забуду, и что ни о чём не жалею. В конце-концов, погибнуть со своим названым братом и лордом, да ещё от руки Саурона для нолдэ Первого дома более чем почётно. Иной судьбы я бы не хотела.
А пока Мандос оторопел от количества попавших к нему эльдар и эдайн, феаноринги решили не терять зря времени. Первым делом они написали на стене чертога Мандоса: «Моринготто - кАзёл», а потом мы вспомнили, кто ещё томится у Намо.
- Куруфинвэ, позови отца.
Феаноринги, на три-четыре: Фе-а-на-ро!!!! Фе-а-на-ро!!!
Кричали мы громко, жаль, Феанаро не отозвался.
Кто-то из феанорингов: тааак, кто там у нас ещё погиб?
Все вместе на три-четыре: Но-ло-фин-вэ!!!!
А потом был Второй чертог – молчания, куда первые зашли мы с Эскэ.
- Что здесь вам более по сердцу? – спросил Мандос.
Мы оглянулись. Там были разные знамёна и вещи, но мы вместе, не сговариваясь, подошли к серебряной звезде на чёрном фоне.
Потом Мандос разрешил говорить Эскэ, а я молчала. Потом мне разрешили говорить и рассказать о себе. И я сказала, кто я, и свой путь от Валинора до Нарготронда, и об Альквалондэ.
- Прощайся, - сказал Мандос Эскэ. – Потому что вы теперь очень долго не увидитесь.
Эскэ уходил в сады Ирмо, и Эскэ шепнул мне всего лишь одно слово: «Дождусь».
И я осталась с Намо.
- Зачем ты хочешь вернуться? – говорил он.
- Я хочу помочь своим лордам исполнить их Клятву, - отвечала я. – Мы должны вернуть Сильмариллы.
- Ты думаешь, они ещё имеют право на Камни? Думаешь, смогут взять их в руки?
- Да, - уверенно ответила я (я вообще всегда сначала уверенно отвечаю, а потом уже думаю)))). – Хотя бы Майтимо – я уверенна (млин, я пророк!)
- Ты долго здесь пробудешь и будешь молчать, - сказал Намо. – Ты должна понять – убийство сородичей…
И я сидела и молчала. И видела, как Куруфинвэ и Тъелкормо до скончания Арды остаются у Намо. Прошли века, и я вышла в сады Ирмо и обрела новую жизнь в Валиноре.
Так заканчивается история Истарниэ. Думаю, после всего этого она стала по-настоящему соответствовать своему имени – «мудрая».
Так начинается история Аданэль – совсем другая, но не менее дорогая мне.
Собственно, о второй роли. Настоящее имя моей второй нолдэ – Эстэльвен, имя Аданэль – cilmessë – собственное имя, которым я себя нарекла, потому что всегда с искренним любопытством и доброжелательностью относилась ко Вторым детям Илуватара. Аданэль была в свите Куруфина и со своим двоюродным братом Нолорином по приказу лорда отправилась в южные земли в некую «экспедицию» по изучению обычаев, нравов людей, надеясь, что когда-нибудь это пригодится. Аданэль Валинора не видела, родилась в Белерианде, она очень молодая и безумно восхищается сыновьями Феанора, потому что они для неё ожившая легенда. Она страстно хочет помочь им исполнить Клятву и взглянуть на Сильмариллы, потому что в них свет, который она не видела.
Итак, что было далее.
Мы возвращаемся в Нарготронд и находим его феанорингскую часть опустошённой. Наши лорды погибли, а Келебримбор был в плену.
- Как это произошло? – спрашиваем мы. – И почему поход к Барад-Эйтель не поддержали арфинги?
Напряжённость в отношениях между Первым и Третим домом в Нарготронде растёт. Мы погибаем, а они в это время поют песни, гуляют по пещерам и прячутся за стенами города.
- Да если бы не мы!... – то и дело слышится от феанорингов.
Но мы решаем оставить политические дела на время. Потому что устраиваем тризну по лордам.
Мы в молчании передаём друг другу чашу вина, и последний выливает его, стоя лицом в сторону, где погибли лорды.
(На самом деле это был очень красивый и по-настоящему сильный момент, но без маленького стёба не обошлось. «Принесите вина для тризны!» - говорит кто-то. Один из феанорингов тут же тащит…канистру. Наливается полная чаша, ибо мы полагаем, что вино нужно будет пить. «А потом надо будет его вылить», - говорит Рандир. «Думаю, наши лорды, если бы они были живы, не позволили, чтоб мы пролили столько вина», - говорит кто-то. Поэтому в чаше мы оставляем немного)))
После тризны мы узнаём, что наше знамя в Химринге и решаем пойти его забрать. До этого я подхожу к Финдарато и практически требую, чтобы он предоставлял нам хотя бы лекарей из Третьего дома, раз уж воинов там раз-два и обчёлся.
В Химринге я отдыхаю душой – тут нет арфингов, тут все свои, всё предельно сурово, строго и по-феанорингски. Тут понимают, что идёт война, и стены любой крепости могут не выстоять. Тут нет чудесных красот Нарготронда, но есть правда жизни). Мы зовём Майтимо посетить Нарготронд, и он идёт с нами.
На воротах Нарготронда – некая девушка-арфинг.
- Кто такие? – спрашивает она.
- Так мол и так, - отвечаем. – Свои. И с нами Майтимо со свитой.
- Подождите, - говорит она. – Пока я не сообщу кано, я не могу вас впустить.
Деве-арфингу пришлось услышать массу интересного на Квенья, приблизительно: «Какого Моргота, ты что, не видишь – это лорд Майтимо», «да мы тут живём с вами, крепость эту строили», «да если бы не мы, ваши арфинги уже бы…»
В общем, нашёл арфинг на феанорингов))). Ворота, к счастью, открыли и мы зашли, понимая, что надо наводить свои порядки).
Нас в Нарготронде также ждала радость – наш
После экскурсии по Нарготронду Майтимо пришёл в нашу феанорингскую «казарму», где его принялись уговаривать принять корону нолдор, потому что Финдекано погиб. В процессе спора мы осознали, что «не стоит спешить», выпили вина и вообще были идейными феанорингами)). В итоге, когда Майтимо уже уходил общать Финдарато, я сказала своим в споре: «Да какая разница, будет на нём корона или нет – главное – победить и исполнить Клятву», удостоилась «Ты - молодец» от Майтимо, что для молоденькой Аданэль было просто мега-почётно) Я возблагодарила Эру за то, что я – феаноринг и ушла спать).
На третье утро мы ждали вестей из Химринга, чтобы выступить с ними на тёмных. В то же время было получено осанвэ Финдарато от Артаресто о том, что армия Ангамандо идёт на Нарготронд.
- Нужно срочно бежать в Химринг.
Кому бежать, когда все задоспешенные, а девушки арфингов – в красивых платьях.
- Я побегу, - кричу я, отстёгиваю колчан, беру названого брата, чтоб он оповестил Дориат и бегу в Химринг.
(И это врачи после перелома говорили мне: поменьше нагрузок на ногу).
Добежав до Химринга, я падала с ног и умирала от жажды) Попив воды, я узнала, что войско уже вышло.
Назад я шла другой дорогой, абсолютно ненормальная эльфийка попёрлась мимо острова оборотней к Нан-Дунгортеб или как бишь его). Благо, Тол-ин-Гаурхот был уже захвачен.
Нарготронд наконец-то понял, что война, и арфинги вышли из города во главе с Финдарато и Эдрахилем. Я после своих марш-бросков за ними не успевала, а тут мне ещё одна лучница-арфинг кричит: «Где ты бродишь, скорей бери лук»!
- Чтобы какой-то арфинг! – как обычно рявкнула я на Квенья.
Лук я взяла, отдохнула и настигла наших уже у Каргонда.
А там были Берен, Лютиэн и 10 шагов Маэдроса.
(Собственно, поясню для тех, кто не был на игре – Тингол сильмарилл не взял, Берен сказал Майтимо, что отдаст камень, если Маэдрос сделает десять шагов с камнем в руке и останется жив. Маэдрос делал шаг – и отвечал на вопрос).
Была бы там Истарниэ, она бы только усмехнулась. Не для того она доказывала Мандосу, что феаноринги не утратили право на Сильмариллы, чтобы сомневаться в Майтимо.
Аданэль было страшно, но она видела, впервые видела свет камней и поняла, что Клятва, какой бы обречённой она ни была, священна. Она смотрела и верила.
Майтимо прошёл свои десять шагов, и феаноринги приблизились к исполнению Клятвы.
(А я впервые осознала потрясающее чувство – готовность следовать за лордом. Это совершенно крышесносное чувство, это непередаваемо, это отнюдь не служение от слова «слуга», это нечто очень благородное и истинное. Моя Аданэль готова была следовать за Келебримбором и Майтимо куда угодно). И мы пошли на Ангбанд.
Может быть, мне кажется, но когда Майтимо прошёл и все кричали: «Айя Майтимо!» и «Айя Феанаро!» вокруг улыбались все – даже синдар, даже простые эдайн.
Под стенами Ангбанда Майтимо вызывает Моргота на поединок, но тот не выходит и лишь смотрит на нас с крепости.
«По-моему, у тебя в короне камушка не хватает!» - смеюсь я.
Штурма Ангамандо не было – Моринготто наслал на нас Ужас.
После этого в Нарготронде была свадьба Лютиэн и Берена, и совет города. В плену оказался Ородрет, и Финдарато спрашивал нашего совета.
По большому счёту нам, феанорингам, не было особого дела до Артаресто, когда Рандир сказал, что идёт война и потери неизбежны, я с ним согласилась. В конце-концов, наши лорды погибли.
Но спорить мы не стали, а пошли смотреть как Келебримбор кует брошь с чудесными свойствами)
Вот тут спасибо нашему Келебримбору – этот процесс ковки был настолько красив, что я смотрела, абсолютно зачарованная. Это зрелище завораживало. Это был настоящий Келебримбор – искусный кузнец, и я, как истинная нолдэ поняла, что значит настоящее искусство.
Затем мы маленьким феанорингским отрядом пошли к нарготрондскими девами и Гил-Галадом (Финэллахом по-нашенски) на обряд очищения Хитлума, который ранее был захвачен тёмными, но позже отбит.
Около Барад-Эйтеля Берен сообщил, что он только что из Химринга и Майтимо в плену в Ангбанде.
- Не верю, - говорю я, беру Рандира, Финеллаха, и мы идём в Химринг.
Нам сообщают, что с Майтимо всё хорошо, но в плену Макалаурэ и один из близнецов.
- Уши оборву Берену! – обещаю я.
Мы остаёмся в Химринге. Там же Финдарато с Эдрахилем. Они не разделяют нашего решения идти на штурм Ангбанда, но Первый дом переубедить нельзя. К тому же с нами сын Финдекано.
Армия перед воротами Ангбанда. На башне появляется Моргот и со словами: «Вы здесь все погибнете» убивает одного Амбарусса.
А потом всё же выходит на поединок с Майтимо, и Майтимо падает, но не погибает, его оттаскивают, ворота Ангамандо открываются и начинается бой.
И в это время, когда всё, казалось бы, хуже некуда, происходит чудо. Простое феанорингское чудо – пленный Маглор с вершины крепости срывает корону с Моргота и бросает её вниз.
И её подбирают эльдар и уносят в Химринг.
Маглор ещё успевает крикнуть: «Не меняйте камни на меня»!
А потом его убьёт милосердная (я без стёба) эльфийка из Химринга, плача, убьёт, потому что представит, какие мучения его ждут.
Победа с горьким привкусом. Три камня и три оставшихся в живых сына Феанаро.
Майтимо. Карнистиро. Амбарусса. И наш Келебримбор, не помню, как его на Квенья)
Исполнение Клятвы. И помещение Камней на высокую башню, чтобы они светили всем.
Феанариони изменились за время, прошедшее от Альквалондэ, но они остались настоящими феанорингами.
И хочется плакать.
Думается, в чертогах Мандоса Макалаурэ расскажет братьям и отцу об исполнении Клятвы, и они там знатно погуляют. Я в этом уверенна)
Честно – потом я уехала.
А было ещё убийство Лютиэн и Берена и их возвращение, чтобы подарить миру Диора.
А ещё Финдарато погиб в поединке с Сауроном, хотя выигрывал.
И Эдрахиль в Нарготронде сказал, что во всём виноваты мечи и месть.
Была бы я там, я бы ответила ему, что именно наши мечи защищали Белерианд и сдерживали Моргота.
Я бы ответила, что пока арфинговский лорд Ородрет был затемнён, наши лорды погибали и исполняли Клятву.
Но мы очень разные – арфинги и феаноринги.
Я знаю, что бы сделала Аданэль – она бы ушла в Химринг из Нарготронда. Он ей ближе по духу, хотя она была очень благодарна Финдарато за приют и за его надежду.
Слово «катарсис» по отношению к игре уже тоже несколько затасканно, но я его всё же употреблю.
Потому что это катарсис – понимать, что Истарниэ погибла и в отчаянии объясняла Намо, что для феанариони есть надежда – а потом увидеть, что так оно и есть.
Потому что это катарсис – когда ты следуешь за лордом, веришь в него и видишь исполнение того, ради чего стоило жить и умереть.
Потому что это катарсис – когда все кричат: «Айя феанариони!» и ты гордишься тем, что принадлежишь Первому дому.
Я до сих пор не могу отойти, хотя я выхожу из персонажа довольно легко. Да, я была пятым лучником в девятом ряду (простите, единственной лучницей среди феанорингов Нарготронда)))), но я была причастна к чему-то абсолютно сверхъестественному, что происходило во время игры.
Уже по дороге к маршрутке, увозящей с полигона, я столкнулась с Морготом)
- Та це ж Моргот! – воскликнула я.
- Це я, - отозвался он.
- А я – маленький феанорінг, - обрадовалась я.
В общем, пообнималась я с Моринготто, он большой и хороший))))
А игра настигла меня и в понедельник на работе. Живу я в Харькове, работаю в книжном магазине. В понедельник к закрытию приходят два парня неформального вида. От них пахнет костром). Покупают книг на 100 гривен, я говорю, что сейчас выдам им дисконтную карточку.
Они: да мы не местные, из Полтавы в Запорожье проездом.
Я: извините за нескромный вопрос, но вы не с ролевой игры?
Они: (смеются): ага, с Лейтиан.
Я: (так же смеюсь): какая локация?
Они: Тёмный кабак.
Я: приятно познакомиться, феаноринг Нарготронда.
Они: наши люди есть везде.
В том-то и дело). Наши люди есть везде.
И, право, это безумно хорошо.