Я как-то писала в дайрике о Вильме Хозенфельде. Это капитан вермахта, который во время второй мировой войны спасал варшавских евреев. Не только пианиста Владислава Шпильмана, история которого легла в основу фильма Романа Полански. «Список Хозенфельда» не столь большой и известный, как шиндлеровский, но он насчитывает десятки евреев и поляков, участвовавших в сопротивлении.
Да, собственно, какая разница – даже если бы Хозенфельд спас одного Шпильмана, это был бы подвиг. Для него особенно – как немецкого офицера.
До войны Хозенфельд был учителем, я даже нашла в интернете фотографии его с классом. Он отлично знал литературу, музыку, любил Гете и Шиллера.
А во время войны он вёл дневник. Вот одна из его записей:
Томашов
26 июня 1942 года
Из католического костела доносится звук органа и пение, вхожу внутрь, перед алтарем в белых одеяниях стоят дети к первому причастию. В костеле много народу, поют Tantum ergo, ксёндз всех благословляет, в том числе и меня. Стоят невинные малые дети, здесь, в польском городе, и там, в немецком, или в другой стране, и все молятся Богу, а через несколько лет, ослепленные ненавистью, пойдут воевать и будут убивать друг друга.
И в далеком прошлом, когда народы были теснее ввязаны с христианством, а своих владык называли помазанниками Божиими, все было точно так же, как сегодня, когда очевиден отход от христианства. Мне кажется, человек обречен делать больше зла, чем добра. Любовь к ближнему — это высочайший идеал на земле.

читать дальше.

Вильм Хозенфельд в двадцатые годы со своим классом

С польскими детьми

Письмо из Яд-Вашем, которое переслал мне сын Хозенфельда